Позиция Кедрова отражала общую тенденцию развития декорационного искусства советского театра во второй половине 40- первой половине 50-х годов. В эти годы произошло своеобразное возвращение на новом витке эволюционной спирали к симовской концепции адекватности воссоздаваемого на сцене места действия «самой жизни». Новое заключалось лишь в том, что теперь художники в изображении «самой жизни» пытались одновременно следовать также и Дмитриеву - показывать конкретное место действия в поэтической интерпретации. Особенно в чеховских постановках. Однако в большинстве постановок следование принципу поэтической декорации, воплощенному Дмитриевым в «Трех сестрах», приводило других художников к несколько иным (по сравнению с тем спектаклем) результатам, потому что художники оставались только в пределах изображения места действия и придания ему поэтичности, не ставя перед собой задачи, которая для Дмитриева являлась главной: выразить внутренний смысл пьесы, ее действия, тему, лейтмотив, ее «музыку». Кстати, рубероид кровельный ркк можно купить тут.

О том, какие это были результаты, скажем чуть ниже, после того как вспомним еще об одном спектакле, в котором работа художника (на сей раз не только полностью поддержанная, но и предопределенная режиссером) носила особый характер, отличный от большинства декорационных решений чеховских пьес в 40-50-е годы. Речь идет о постановке «Чайки» в Камерном театре А. Я. Таировым в оформлении Е. К. Коваленко и В. Ф. Кривошеиной.

Эта постановка была задумана режиссером как спектакль-концерт. Чеховский текст звучал под музыку П. И. Чайковского, которая помогала передать его внутреннюю музыкальность и поэтический ритм. Театр хотел «поставить лицом к лицу Чехова и зрителя», «воздействовать на зрителя непосредственной передачей чеховских идей чеховской поэзии, чеховской любви к человеку», прочитать Чехова, как писателя, «близкого Пушкину и Шекспиру".